Сиреневые облака

 

Живая изгородь вдоль дома у дороги словно издевалась над женщиной, отчаянно сопротивляясь пришедшей весне и не желая показывать сиреневые шапки цветов.

 

„Что за глупость вы придумали? Продать квартиру в центре города и перестать помогать с внуками, купить дом в захолустье и открыть B&B? Вы совсем из ума выжили на старости лет?“ – кричали друзья в голос, когда Катерина и Виктор, выйдя на пенсию, решили осуществить свою давнюю мечту.

 

Год назад, проведя отпуск на Северном море, они ехали домой и воодушевленно перечисляли, чтобы бы сделали лучше, будь это их собственный пансион. Виктор хотел отроить все своими руками и составлял списки блюд, которыми мог бы удивлять гостей во время завтрака. Катерина мечтала печь пироги со свежими ягодами из сада и слушать истории из жизни посетителей. Их уютный дом был бы идеальным пристанищем для уставших и проголодавшихся путешественников… Но Катерина и Виктор никогда не решились бы перевернуть жизнь с ног на голову, никогда, если бы не этот старый дом из красного кирпича с соломенной крышей, мимо которого они проезжали в сотый раз. В тот самый день вдоль дома зацвели гортензии, привлекая внимание к табличке „Продается“.

 

Катерина перевела взгляд с закрытых бутонов на дом и участок, которые они с мужем целый год холили и лелеяли . В опустевшем доме появились уютные спальни для гостей, в зимнем саду – четыре столика, за которыми по утрам должны были подаваться свежие вафли, а после обеда – фруктовые пироги. В саду Виктор построил беседку для чаепитий и домик на дереве для детворы. Все было готово. Правда…

 

Не глядя, Катерина плюхнулась на свежеокрашенную скамейку рядом с вывеской „Добро пожаловать. Свободные комнаты“ и заплакала, почувствовав, как её штаны приклеились к деревянной поверхности, ощутив страшное одиночество вдали от детей и внуков, ругаясь на спящие гортензии и на посетителей, которых до сих пор нет…

 

– Кать, Оля звонит, – раздался голос мужа с порога дома. Хотя ремонт был закончен, он все еще носил свои заляпанные джинсы и растянутую майку, забивая гвозди то там, то сям. – Ты чего, плачешь что ли? Кать, зачем ты села на скамейку? Я же только вчера её покрасил…

– Вить! – взвыла Катерина, не в силах больше сдерживать поток слез. Муж бросился к ней и сел рядом, подумав „Ничего, краска еще есть, завтра исправлю…“.

– Что случилось, милая моя? – Виктор обнял жену за плечи и прижал к себе крепко-крепко.

– Вить, зачем мы все это затеяли? Дети далеко, гостей тоже нет… И эти упрямые гортензии не цветут…

– Ох, Катя… – он тоже страдал, оказавшись далеко от родных, но… – Кать, Катерина, ну-ка хватит плакать. Мы пошли за мечтой и только неделю, как открыли наш пансион. Все будет хорошо, я уверен.

– Вить… – всхлипывала Катерина, продолжая прятать лицо в мокрой от слез майке мужа. Тот покачивался, надеясь успокоить её и не расклеиться самому.

– Кстати, Оля же ждет, – спохватился Виктор и побежал к крыльцу, предварительно оторвав джинсы от скамейки. Несколько секунд спустя он вернулся к жене и протянул ей телефон.

– Привет, Оленька, – прошептала Катерина в трубку, стараясь говорить ровным голосом.

– Мам, ты что, плачешь там? – сразу заметила дочь.

– Нет, – попыталась соврать Катерина.

– Что случилось?

– Мы по вам соскучились… – снова заплакала женщина, не в силах претворяться. – Зря мы переехали…

– Мам, ну-ка прекращай там! – строгим голосом сказала Оля, в тайне надеясь скрыть свою собственную сердечную боль. – Завтра Пасха, мы мальчишкам сказали, что едем к вам в гости. Так что готовьте спальни! Теперь же у вас не квартира, а целый дом! – наигранно весело заявила дочь.

– Правда, приедете? – взволнованно спросила Катерина, судорожно вытирая глаза и нос и счастливо смотря на мужа.

– Правда! – ответила Оля довольным голосом.

 

После их разговора Катерина порхала, расправляя несуществующие складки на шторах, вытирая невидимую пыль, поправляя цветы в вазах и выпекая сочный пирог с ревенем. Виктор перекрасил скамейку, принес свежих дров для камина и составил меню на завтрак.

 

Рано утром следующего дня они встречали на пороге Олю с мужем и внуками, обнимали их, показывали все, что сделали за год, получали комплименты и были почти счастливы…

 

После плотного обеда, когда мальчишки спали, Катерина и Оля сидели на солнечной террасе и смотрели на Виктора с зятем, которые проверяли устойчивость домика на дереве, прыгая на нем и забивая сотню ненужных гвоздей.

– Спасибо, что приехали, – поблагодарила Катерина.

– Мам, мы очень гордимся вами! Кто бы, что бы не говорил, мы считаем, что вы все верно сделали с папой! А если ты переживаешь по поводу гостей, то… – её речь была прервана звонком в дверь.

– Кто это может быть? – Катерина переглянулась с дочерью.

– Не знаю, пойти посмотреть?

– Нет, нет, я сама, – взволновано ответила Катерина, поправляя свой свитер.

 

На пороге стояла молодая семья: папа, мама, сын лет пяти и совсем маленькая дочка.

– Добрый день, – удивленно поздоровалась Катерина.

– Здравствуйте! У вас на вывеске указано, что еще есть свободные комнаты. Верно? – уточнил глава семейства.

– Да-да! – хозяйка не верила своим ушам и глазам, распахивая дверь и приглашая гостей в дом. – Проходите.

– Слава Богу! – воскликнула молодая женщина с облегчением. – Мы семь часов в машине, дети окончательно озверели. Обычно мы едем сразу до моря, но сегодня были такие страшные пробки… А вы давно открылись? Мы каждый год тут ездим и много раз уже думали, как было бы хорошо, если бы здесь можно было остановиться… А то в округе вообще ничего нет.

– Сегодня – неделя!

– О, поздравляем! Прекрасный дом, – похвалил мужчина, оглядываясь.

– А какие потрясающие гортензии! – подхватила его жена.

– Гортензии? – еще больше удивилась Катерина и выглянула в окно. И правда, упрямые кусты наконец-то зацвели, превратив изгородь в сиреневые облака.

 

Foto: Andreea Chiser